Прелюдия к очарованию - Страница 47

– Ты, Санча, не понимаешь, о чем говоришь, – раздраженно заметил Эдуардо, сжимая кулаки.

– А ты разбираешься в этих делах лучше меня? – спросила Санча, наклоняя голову. – Или, быть может, ты написал книгу о любви?

Покачивая головой, Эдуардо взглянул на племянницу.

– О, Санча, не делай ничего, о чем потом можешь горько пожалеть.

– О чем ты? – поднялась Санча. – Порой нам приходится делать что-то только потому, что это просто необходимо. Например, сражаться с ветряными мельницами.

– И ничто, сказанное мною, не изменит твоего решения? – вздохнул Эдуардо.

– Ничто, – энергично мотнула головой Санча.

– Шекспир однажды сказал, что от любви люди не умирают.

– Я не желаю никому смерти, – спокойно проговорила Санча, смотря на стол.

– Но твой поступок равносилен самопожертвованию. Разве ты этого не понимаешь?

– А по-моему, ради этого стоит жертвовать собою, – вздохнула Санча.

– И ты пойдешь на это?

– Зависит от того, что ты имеешь в виду.

– Санча, ради Бога! – Лицо Эдуардо напряглось, и он провел ладонью по волосам. – Должен тебя предупредить… Ты делаешь ужасную ошибку! Разве ты хочешь пойти по стопам Элеоноры!

– Не пойду, – твердо заявила Санча. – Но, по крайней мере, одно не вызывает сомнений: я ни от кого ничего больше не жду.

Санча наклонилась, подобрала свою сумку и перекинула ремень через плечо.

– Что ты делаешь? – нахмурился Эдуардо. – Куда собралась?

– Я собираюсь сделать то, что должна была сделать несколько недель назад, – отчетливо проговорила Санча, махнув рукой.

– Не глупи! – взорвался Эдуардо. – Ты не можешь так поступить.

– Не могу? – повторила Санча, направляясь к двери. – Я должна, как ты не понимаешь. Я уже думала об этом, но, по неразумению, считала свою девичью гордость важнее. Теперь я вижу, что жестоко заблуждалась.

Эдуардо отвернулся, на скулах перекатывались желваки.

– Если с тобой что-нибудь случится, он ответит лично мне! – сердито заявил он.

– Если со мной что-то случится, то только по моей вине, – ответила Санча самоуверенно. Она не хотела, чтобы дядя заметил царившие в ее душе хаос и смятение. Если он хоть раз нащупает у нее слабое место, то сможет в конце концов одержать верх.

Когда она проходила мимо, Эдуардо сказал:

– Ты должна завтра утром быть на работе точно в срок, Санча. Если ты опоздаешь, я буду вынужден… буду вынужден…

Но Санча уже ушла, и дверь за ней тихо затворилась.

Дворец Малатесты выглядел так же, как и в тот памятный день, когда Санча сопровождала Тони, чтобы взять интервью у графа относительно его книги. Длинные тени придавали стенам мрачный вид, создавая атмосферу уединенности и таинственности, действовавшей немного на нервы девушке, которая стояла посреди безмолвного двора и смотрела на каменную резьбу балконов.

Не теряя времени на колокольчик, который, как ей хорошо было известно, не функционировал, она несколько раз стукнула в дверь тяжелым молотком и стала ждать. Как и тогда, прошло несколько минут, прежде чем дверь открылась, и Паоло, увидев непрошеного гостя, от изумления прищурился.

– Да, синьорина, – проговорил он угрюмо. – Чем могу быть вам полезен?

– Я пришла повидать графа, разумеется. Он… он у себя?

– Да, синьорина, – сдвинул брови Паоло. – Синьор граф дома. Но он не один. У него кто-то.

– О, понимаю, – сказала Санча совсем упавшим голосом. – Мне… мне следовало знать… При… приду в другой раз… – неловко добавила она с удрученным видом.

Поколебавшись, Паоло затем сказал:

– Минутку, синьорина!

– Да, – медленно повернулась к нему Санча.

– Пожалуйста, войдите, синьорина, прошу вас, – пригласил он, шевеля массивными плечами. – Пожалуйста!

– Но гость вашего господина… – в свою очередь, нахмурилась Санча.

– Это не гость, синьорина, – покачал головой Паоло.

– У него доктор!

– Доктор! – воскликнула Санча, широко раскрывая глаза.

– Да, синьорина. Он регулярно навещает синьора, проверяя его здоровье.

– О, я понимаю, – проговорила Санча, вступая в промозглый зал, и тяжелая дверь закрылась. – А… а он будет долго?

– Не думаю, синьорина. А вот и он.

Санча взглянула на темную лестницу и заметила маленького, щегольски одетого человека, который спускался с черным чемоданчиком в руках.

Энергично пожелав Паоло всего хорошего и с любопытством взглянув на Санчу, он удалился.

– Пойдемте, синьорина, – сказал Паоло и начал подниматься по лестнице, однако Санча не тронулась с места.

– Может… может вам лучше сперва узнать: согласен ли он принять меня? – пробормотала Санча, краснея.

Задержавшись на полдороге, Паоло согласно кивнул.

– Хорошо, я узнаю, синьорина, – сказал он и повернулся, чтобы продолжить путь.

Но в это время дверь наверху распахнулась, и в лучах света, падающих через широкие окна комнаты сзади, Санча увидела графа.

Очевидно, доктор только что кончил обследование, ибо на графе был лишь шелковый темно-бордовый халат, который он, заметив Санчу, запахнул плотнее.

– Что здесь происходит, Паоло? – спросил он строго, с раздражением щелкнув пальцами. – Почему здесь мисс Форрест? Быть может, ты пригласил ее, случайно встретив в обеденный перерыв?

– Никак нет, синьор! – горячо возразил Паоло, чувствуя себя задетым.

– Как вы видите, я не готов принимать посетителей, – проговорил граф, холодно смотря на Санчу. – Возможно, вы потрудитесь прийти в другой раз, если у вас есть ко мне действительно неотложное дело!

Санча прикусила губу и затем, быстро поднявшись на несколько ступенек, сказала: